Питерский женский квартет «Ива Нова», возникший в 2002 году, хорошо известен не только российской, но и европейской публике. За время своего существования коллектив принял участие во множестве фестивалей, отмечаясь великолепными выступлениями на площадках Германии, Словакии, Голландии, Бельгии, Австрии, Швейцарии и других стран. Концерты группы — это синтез народной и современной музыки, нежного женского вокала и зажигательных ритмов, танцевальных мелодий и жестких риффов.
Некоторые называют группу «панками в юбках», хотя сами девушки предпочитают более интересное определение — альтернативный этно-экстрим. Профессиональный подход к звуку, использование разнообразных вещей в качестве музыкальных инструментов (горшочки, кастрюли, стиральная доска), эмоциональная подача материала — вот, что такое «Ива Нова».
Накануне Нового Года журнал SameSound.ru пообщался с вокалисткой и лидером коллектива Анастасией Постниковой и расспросил ее о творческом пути участниц группы, подходе к звукозаписи, опыте работы с иностранным продюсером, а также взглядах на музыку.
SameSound.ru: С чего начался музыкальный путь участниц Ива Нова?
Анастасия Постникова: Мы все – из разных «музыкальных миров», и у каждой был свой путь в музыку. Эти пути шли параллельно, пока не сошлись в «Ива Нове».
Наша барабанщица Катя (Екатерина Федорова, основательница «Ива Нова» – прим.ред.) начинала свою музыкальную карьеру в группе «БАБСЛЕЙ». Играть она училась самостоятельно, временами посещала курсы, а иногда подсматривала что-то у друзей-барабанщиков. В те времена не было YouTube и всяческих обучающих видеороликов в свободном доступе, да и вообще было не до компьютерных технологий.
Наташа (аккордеонистка группы Наталья Потапенко – прим.ред.) пришла из классической музыки, с багажом знаний, полученных в консерватории. Наташу мы нашли в «ВКонтакте», когда нам понадобилась аккордеонистка.
Мир блюза дал нам Галю (бас-гитаристка коллектива Галина Киселева – прим.ред.). Галя училась в МГИМ им. А.Г. Шнитке и пришла в группу пару лет назад.
Насколько сложно было (с музыкальной точки зрения), когда группа осталась без электрогитары?
Было сложно и страшно. В то же самое время мы почувствовали некое единение. Это было началом нового этапа в нашей жизни, и мы понимали, что все это приведет только к лучшему результату.
Мы взглянули на звук, музыку и подход к аранжировкам по-новому: в творчестве стали появляться интересные вставки на басу и аккордеоне, нестандартные сэмплы, более свободный подход к работе с электронными звуками синтезатора.
Кстати говоря, какие инструменты используются группой?
Серьезные изменения в музыке «Ива Нова» начались после того, как в группе не стало электрогитары. Мы не хотели заменять гитару гитарой и начали искать какие-то новые пути формирования звука. В итоге было решено развить навыки владения теми инструментами, на которых каждая из нас играет.
Постепенно стали появляться новые знания, мы стали смотреть по сторонам, наблюдать за тем, кто и что делает.
Катя обзавелась сэмплером Roland SPD-SX. До этого у Кати была другая модель, но она ее не устроила: в том сэмплере были только заготовленные звуки, которые быстро ей надоели. Модель SPD-SX позволила создавать собственные сэмплы из любых звуков.
С появлением сэмплера, Катя начала изучать Cubase и работу со звуком. Одним летом она поехала в деревню к маме, где нашла комплект своих старых барабанных тарелок. Катя бросала и била эти тарелки всеми возможными способами, записывала результат на рекордер и превращала в сэмплы.
В одном из последних туров мы жили в отеле с очень скрипучими кроватями – от шума было невозможно спать. Наутро мы записали скрип этих кроватей, чтобы в последующем превратить его в сэмплы. В общем, многие необычные и интересные звуки, присутствующие в нашем творчестве – это самодельные сэмплы.
Для расширения звучания аккордеона Наташа приобрела гитарный процессор Line 6 POD HD500. Это позволило обогащать звучание за счет всевозможных обработок, но и принесло немало сюрпризов. Гитарный процессор не рассчитан на работу с аккордеоном, оснащенным микрофонами, поэтому Наташе приходится часто «воевать» с фидбэком.
Галя играет на Fender Jazz Bass, обрастая примочками, предусилителями, октавами и другими устройствами.
Я же использую синтезатор Korg Microkorg. Я очень долго использовала его, но сейчас начала понимать, что возможностей Microkorg мне уже не хватает. Хочется расширить свою звуковую базу.
Участницы группы не боятся Синдрома приобретения оборудования?
Я никогда не задумывалась об этом, но не вижу ничего плохого в людях, чьи финансовые возможности позволяют покупать новинки. Поиск своего звука, покупка нового оборудования, изучение возможностей – это игра, в хорошем смысле слова.
Среди моих друзей есть люди, которые часто покупают всевозможные новинки. Такие люди помогают мне быть в курсе всего происходящего в мире оборудования. Все это – большой плюс для меня, потому что времени и финансов на изучение всех устройств мне попросту не хватает. Зато я всегда знаю, у кого спросить совета.
На прошлый день рождения мы решили подарить Гале октавер и обратились к одному из друзей за помощью. На основе собственного опыта он подсказал нам, какую модель лучше выбрать. Точно также я выбирала себе луп-станцию. Оба варианта оправдали все ожидания.
Мне кажется, что в вопросе выбора оборудования люди делятся на два вида: на тех, кто боится чего-либо нового, и на тех, в ком просыпается азарт при виде новинок. И это здорово, если человек не боится пробовать все новое. Главное, чтобы человек умел остановиться. Хотя, возможны и патологии, когда этот азарт перерастает в навязчивую манию бесконтрольной скупки обновок.
Как думаешь, реально ли делать качественную музыку исключительно в домашних условиях? Все-таки, музыканты никогда не перестанут спорить: одни говорят, что нужна строго профессиональная студия и аналоговое оборудование, другие утверждают, что все без проблем можно сделать дома.
Я думаю, что при наличии оборудования, опыта и знаний, можно делать любую музыку дома. Но говорить однозначно здесь нельзя – все зависит от множества факторов. Сделать плохой альбом можно и на самом лучшем оборудовании. В общем, все это дело вкуса, каких-то объективных моментов.
Кто-то фанатеет от аналогового звука, кто-то от цифрового, но это все равно, что один человек любит читать обычные книги, а другой – пользуется электронной книжкой. От метода считывания информации конечная суть не меняется – содержании книги остается тем же.
Я не принимаю одну сторону в этом споре, для меня важна сама мысль и результат. Все-таки, есть огромное количество lo-fi альбомов, которые великолепны по своему содержанию, и слушателям абсолютно все равно на то, как они были записаны.
Если говорить об опыте «Ива Нова», то последний альбом группы («КРУТИЛА ПИЛА», 2014 – прим.ред.) мы записывали на питерской студии «Терминал» вместе с австрийским продюсером Ричардом Дойчом. Запись получилась отличной, но вместе с тем свой сольный альбом AISATSANA “Delirium Muse” полностью записан у Ричарда дома. На мой взгляд, обе пластинки звучат очень хорошо, несмотря на разницу в месте записи.
Знаете, никто и никогда, слушая вашу запись, не скажет: «Ой, мне кажется, этот альбом записан дома…». Домашняя студия – это та же студия. Если нет проблем с техническим оснащением, то запись получится отличной.
Работа с Ричардом Дойчом отличается от работы с отечественными звукорежиссерами и продюсерами?
Когда мы писали два предыдущих альбома «Ива Новы» на студии «Добролет», то звукорежиссеры выступали в роли звукорежиссеров: они слушали, что мы хотим получить и делали все, чтобы мы получили желаемый результат. Конечно, они давали советы, помогали с техническими моментами, но формирование итоговой картины оставалось за нами.
Работа с Ричардом – это работа не только со звукорежиссером, но и с саунд-продюсером. Помимо того, что Ричард выступал в роли человека, жмущего красную кнопку, он привносил в музыку свое видение, предлагал варианты звучания; добавлял в звук что-то новое, чего мы не могли добиться при помощи своих инструментов.
Основная разница при работе с человеком из-за рубежа в том, что иностранец вырос в другой музыкальной культуре. Иной музыкальный бэкграунд Ричарда ведет к тому, что он тяготеет к другому звучанию, которое отличается от российского. Это полезно и интересно, помогает в музыкальном развитии.
Поговорим о подходе к записи. Как пишется «Ива Нова»? Наверняка состав инструментов и стилистика музыки подразумевают некоторые особенности в процессе звукозаписи.
Раньше мы писали все потреково и под метроном, по стандартной схеме: ударные, бас, другие инструменты, голос. Альбом «КРУТИЛА ПИЛА» мы тоже писали потреково, но все вместе. Перед нами стояла задача получить максимально живое звучание, поэтому было решено записывать партии параллельно.
Плюс, мы постарались отказаться от метронома, сведя его использование к минимуму. Насколько я помню, с метрономом мы записали около трех песен. Отказаться от «клика» было сложно, приходилось серьезнее анализировать партии, чтобы понимать, на кого ориентироваться в случаях, когда понадобится поправить дорожки при сведении.
Когда мы остались без электрогитары, то у нас появилась большая частотная «дыра», которую чем-то нужно заполнить. Постепенно мы стали уделять больше внимания частотным соотношениям инструментов, стали следить за тем, чтобы партии аккордеона, баса, ударных и клавишных не перекрывали друг друга в миксе.
Когда «Ива Нова» понимает, что песня готова? Музыканты часто сталкиваются с проблемой постоянного переделывания и доделывания своих песен, из-за чего окончание работ над песней отодвигается все дальше, а итогового результата не видно.
Интересный вопрос… Главный критерий – чтобы нам всем нравилось, как звучит песня. Если кому-то одному что-то не нравится, то мы продолжаем работать над музыкой. Все-таки играть и обламываться – это не круто.
Важный момент заключается в том, чтобы почувствовать, что ты обламываешься от какой-то партии, осознать, что тебе что-то в ней не нравится. Понять, что именно, можно во время совместных обсуждений. В итоге после долгих обсуждений и репетиций песня складывается сама по себе, а мы получаем удовольствие от ее звучания.
Песни – они как дети. Одни дети обучаются быстрее других, и с песнями ситуация складывается точно также. Некоторые композиции получаются практически моментально, в то время как другим нужно уделить больше времени и внимания.
Мне кажется, что если при прослушивании тебе становится хорошо, то песню надо принять такой, какая она есть. Не надо ничего дорабатывать, лучше положиться на свои чувства, а не на мысли. Такой вот чувственный женский подход.
Что посоветуешь начинающим музыкантам?
Во-первых, терпения. Когда ты чему-то учишься, то важно не потерять терпение. Я сейчас активно изучаю Ableton Live, но иногда мне не хватает выдержки, когда что-то не получается. Главное не нервничать и не бросать своих занятий.
Во-вторых, чувствуйте себя музыкантом. Не важно, на каком уровне находятся навыки игры. Если ты чувствуешь, что музыка – это твое, то занимайся ей. Когда я 15 лет назад начинала свой путь в музыку, у меня не было вопросов «Зачем?», «Почему?», «Надо ли мне это?», «Хочу ли я заниматься музыкой?» и иже с ними. Мы просто делали то, что нравится: пели, как могли, играли, как умели.
Другими словами, никогда не опускайте руки и не задавайте себе вопрос «Да кому это надо?!». В первую очередь это должно быть нужно тебе самому. А люди, которым близок твой внутренний мир, обязательно найдутся.
На твой взгляд, какие проблемы у музыки в России?
Я думаю, что в России с музыкой все очень классно. Есть много групп и исполнителей самой разной направленности, делающих хорошую музыку. Да, далеко не все из них выходят на широкую публику, но они есть и это не может не радовать.
Что меня радует еще больше, так это появление новых женских коллективов. Все-таки музыкальная сцена занята мужчинами. К Кате часто подходят слушатели, которые удивляются, что она играет на барабанах: «Ого! Ты играешь на ударных! Это круто, хоть и совсем не женское дело!». Кто сказал, что женское в музыке, а что нет? В общем, я – за равенство! Музыка – она для всех.